Николай Моисеенко: Я не воспринимаю то, что я делаю, как труд
У Николая Моисеенко и NMProject – новый сингл And We Like It с будущего альбома NMProject, запланированного к релизу в ближайшее время. С We в этой истории более-менее понятно. Николай Моисеенко на саксофоне и композиции, Лев Трофимов в продюсировании, Пётр Ившин на барабанах, гитара Никита Блинов, бас Сергей Гейер, перкуссия Фидель Алехандро, тромбон Архип Самсонов, труба Влад Цаллер, вокал Альбер Мусаелян. Группа товарищей, широко известных в узких, профессиональных, музыкальных кругах. «Это мои друзья в первую очередь, и музыканты, с которыми мы мыслим одними категориями прекрасного и ужасного. Лёва Трофимов делает потрясающий продакшн, который зачастую звучит лучше, чем те референсы западных исполнителей, которые он берёт», – поясняет Моисеенко.
С It определиться сложнее. «Вообще не делю музыку более по направлениям. Есть музыка, которая резонирует, а есть та, которая воспринимается индифферентно. Сейчас увлечён Игорем Фёдоровичем Стравинским, John Mayer и своими идеями», – не без лёгкой доли раздражения замечает герой моего очерка.
Упссс…Джазовый обозреватель musecube в очередной раз села в лужу. О жанрах наших джазменов, похоже, лучше не спрашивать. В последнее время этот вопрос вызывает у них стойкое отторжение. Ну что же… Остаётся только набраться терпения и закусить удила. Дождаться, когда эта дурацкая мода рубить сук, на котором сидишь, сама собою сойдёт на нет. Джазмены всегда считались элитой музыкального мира, а они вон оно что, Михалыч. Сами с себя корону снимают.
Ладно. Попытаемся подвалить к Моисеенко с другой стороны. Кто такой музыкант? «Я очень часто сравниваю музыкантов с врачами. Музыканты – это те люди, которые взаимодействуют с вашей душой. Напрямую. Они влияют на ваши эмоции, на ваше настроение. От профессионализма музыканта многое зависит».
Вот тут соглашусь. Джаз – сложная, завёрнутая и временами абсолютно шизоидная музыка. Джаз играют, слушают и понимают очень сложные люди. Грань между искусством и профанацией в этой музыке очень тонкая. Если джаз не вызывает просветления и умиротворения, знайте: перед вами на сцене «плохой врач».
Николай Моисеенко, оказывается, сын-саксофонист. Его папа тоже саксофонист, дал ребёнку в руки инструмент в возрасте шести лет. Затем на нашего саксофониста влиял и учил уму-разуму Олег Грымов. Корочку о высшем музыкальном образовании – из Гнесинки – ему вручил Александр Викторович Осейчук. «Для меня Гнесинка была крутой за счёт преподавателя. Я не могу вспомнить ни одного другого класса, который бы произвёл на меня [такое неизгладимое] впечатление. Надо ценить то образование, которое нам дают. Надо ценить людей, которые вовлечены в тебя. Осейчук – он [такой] один. Осейчук беспощаден к себе. И как следствие, беспощаден к другим. Но это не деспотизм. Это именно [что] отдача делу. Он всю свою жизнь посвятил этому. Знает весь путь [своего] студента от первого урока до последнего. И поэтому он требует», – это мнение Моисеенко сегодняшнего.
Его сегодня хочется разбирать под лупой, уж больно интересантно. Три его коллектива Horsepower, Brainwork и Nikolay Moiseenko Project (NMProject) существуют параллельно на основе сессионной загрузки. «Всё происходит, как оно должно происходить. Всегда. Если мало концертов – значит, так оно должно происходить. Если много – значит, так оно тоже должно происходить». Мало или много – вопрос дискуссионный. По крайней мере, Колины коллективы завсегда резиденты Клуба Козлова – кто ж там не резидент. И уж кому прибедняться, так это не Моисеенко. Да, трогательно звучат из его уст рассказы о том, что когда-то ел только гречневую кашу на завтрак, обед и ужин. И играл в переходе на станции метро Пушкинская. Но когда это было? Всё у него в порядке. С таким лошадиным бэкграундом как-то сложно без работы засидеться. При всём желании.
Апгрейд скилов после Гнесинки Моисеенко произвёл в Berklee College of Music (Бостон, США, класс саксофониста George Garzone). Лауреат Первой премии джазового конкурса в Ростове-на-Дону, обладатель стипендии имени Stan Getz. В 2006-2008 резидент Sunday Nights в Wally’s Jazz Cafe (Бостон, США) – легендарном джазовом клубе, основанном в далёком 1947 году.
Путаясь в строчках его резюме на пять страниц, невольно вновь задумываешься о колоссальной востребованности российских джазовых музыкантов в популярной музыке. Там засветились многие. Но сейчас мы конкретно о Моисеенко. Другие подождут, до них тоже очередь дойдёт. Как у музыкантов это называется – да кто ж его знает. Я по-бизнесовому. Работодателями Моисеенко в разное время являлись и являются Сергей Мазаев, L’One, Семён Слепаков, Алексей Чумаков и группа «Звери». По ту сторону океана Big Yuki, Marcus Miller, Meshell Ndegeocello, Louis Cato, Evan Marien, Maria Schneider.
Marcus Miller Моисенко сосватал ещё один его педагог по Berklee David Fiuczynski. Ансамбль преподавал молодому человеку из России. «Когда David мне сказал, что я буду играть с Marcus Miller, я испытал момент счастья. Это было мгновение. После которого сразу же появилась задача. Какую песню [будем играть]. Я сфокусировался на деле. Послушал песню, успокоился. Но что-то во мне свербило. В четыре утра я поехал в Berklee, для того чтобы послушать эту песню в версии Marcus Miller. Выяснилось, что [в его версии] она в другой тональности. С четырёх утра до шести тридцати я занимался, чтобы сыграть её, как он её играет. Репетиций [там] нет, и никто с тобой репетировать не будет. Мы целый день с [Marcus Miller] провели. Мне очень понравилась его работа как продюсера. Я помню его слова о том, что есть очень большая разница между музыкантом и продюсером. Музыкант – это человек, который пытается играть быстрее, выше, сильнее. Потому что от этого зависит количество работы. Продюсер пытается сделать всё хорошо только в интересах песни», – вспоминает саксофонист.
С Алексеем Чумаковым Моисеенко уже пять лет. Сначала играл на саксофоне, как рядовой музыкант оркестра, где у Чумакова собран весь иконостас российского джаза. В 2018 и 2019 вырос по служебной лестнице. При подготовке и проведении концертов Чумакова в Крокусе стал музыкальным и исполнительным со-продюсером. Не забывая о субординации, впрочем. «Это шоу [Чумакова], его музыка и его видение. Я предлагаю идеи, провожу репетиции и слежу за тем, чтобы всё соответствовало графику. Что такое работа с артистом? Очень многие ребята думают, что они могут проявить своё творческое начало в работе на другого человека. Нет! Шоу-бизнес не зря состоит из двух слов, шоу и бизнес. Бизнес – это зарабатывание денег. Человек, который добился такого статуса, что собирает стадионы, точно знает, что делает. И не нужно ему навязывать свои какие-то творческие предложения, построенные на своём личном эгоизме», – резонно отмечает теперь уже и продюсер.
«Когда я был моложе, и когда меня спрашивали, кто я, я отвечал: музыкант. Сейчас могу сказать, что я человек». Какой Коля человек, лучше всех знает его жена, более чем заметный музыкальный менеджер Елена Моисеенко. Какую-то долю собственных усилий в раскрутку Коли она тоже вложила. Моисеенко долго был титульным артистом на «Усадьбе.Jazz». А самое главное – она его любит.
К чему я всё это? Ах, да. У Моисеенко новый сингл. Послушайте, не пожалеете. С композицией And We Like It российская слушательская аудитория стала на один шаг ближе к хорошей музыке. И будем откровенны: создание хорошей музыки – это сизифов труд в нашей стране, где центральные телеканалы каждую неделю транслируют сборные концерты ботоксных физиономий, которые даже в 70-80 лет полагают, что со сцены только вперёд ногами.
«Я не воспринимаю то, что я делаю как труд. Это моя потребность творческого человека – выражать себя. Да, на это уходит много сил, времени, эмоций. Но это уже выбор каждого отдельного творца, каким именно способом он себя выражает», – повторяет как мантру Николай Моисеенко.
Редакция musecube благодарит за создание материала YouTube-канал На ощупь.
Дарья Белецкая, специально для MUSECUBE
Источник: